Проклятие 9 симфонии Бетховена: загадочная череда смертей композиторов

Начало этим трагическим событиям положил сам Людвиг, который скончался спустя три года после того, как его грандиозное детище было представлено публике. Несмотря на то, что немецкий композитор горел желанием создать десятую симфонию, над которой уже начал активно работать незадолго до своей смерти, он не успел это сделать.

Такая же трагическая судьба оказалась и у младшего современника Людвига ван Бетховена — Франца Шуберта. За свою короткую 31-летнюю жизнь он успел написать лишь девять симфоний (с учетом знаменитой «Неоконченной», а также незавершенной симфонию № 7). В 1828 году основоположник романтизма умер, не сумев оправиться от простуды, которую подхватил на похоронах… Бетховена!

Следующим проклятие настигло немецкого композитора Людвига Шпора, который успел создать лишь девять музыкальных произведений. Не обошли трагедию «мистического девятого рубежа» и русский композитор Петр Ильич Чайковский, создавший шесть симфоний и программную симфония «Манфред», а также основоположник датского симфонизма Нильс Гаде, явивший миру восемь симфоний.

Череда мистических кончин пополнилась в конце XIX века. Так, в 1893 году чешский композитор Антонин Дворжак завершил свою симфонию № 9, которая практически сразу сделала его знаменитым, подарив признание ведущих композиторов и похвалу критиков. Казалось, теперь его карьера пойдет в гору, открывая перед ними великие возможности, но, увы, ничего более грандиозного музыканту создать так не удалось. Карьера чеха продолжалась еще более десяти лет, но превзойти свою девятую симфонию у него так и не получилось, а потому для многих его имя ушло в забвение.

Похожая судьба преследовала и австрийского композитора Антона Брукнера. Некоторые поклонники классической музыки наотрез отказываются относить музыканта к числу тех, кто стал жертвой «бетховенского проклятия», ведь за свою 72-летнюю жизнь мужчина создал одиннадцать симфоний. Тем не менее сам Брукнер так не считал, отмечая, что первые две работы — это ни что иное, как самая обыкновенная проба пера, которая не относится к числу его полноценных работ.

Антон стремился создать еще несколько симфоний, которые должны были завершить задуманный им цикл, но тяжелая болезнь, от которой он не смог оправиться, поставила крест на его планах. Некоторые историки отмечали, что композитор сильно переживал, слыша жесткую критику, которой регулярно подвергались его произведения. Его ругали за маньеризм и расплывчатость, отмечая, что однообразие его трудов не оставляет шансов по достоинству оценить их. На фоне этого у Брукнера начали развиваться психические проблемы, которые в конце концов и погубили его.

Смерть Густава Малера, который завершил свою девятую симфонию в момент, когда его здоровье уже оставляло желать лучшего, еще больше подогрело мистическое восприятие девятой симфонии. В отличие от многих своих коллег, он начал делать наброски десятой симфонии, но все оказалось тщетно. Его современники датчанин Карл Нильсен, американец Чарльз Айвз, финн Ян Сибелиус и россиянин Александр Глазунов не успели подойти к проклятой черте. Боясь страшной участи, они бросали попытки создать шедевр под дьявольской цифрой, который однажды мог бы причислить их к рядам погубленных музыкантов (читайте также: Использовала или любила? Как скандалы вокруг жены Моцарта убили здоровье великого композитора).

Бросить вызов судьбе и положить конец «бетховенскому проклятью» решился Дмитрий Шостакович. Вместо торжественного произведения, посвященного победе в Великой Отечественной войне, композитор выпустил камерную неоклассицистскую симфонию. Это решение не сыграло ему на руку — как-никак, девятая симфония всегда должна была отличаться помпезностью и эмоциональностью. Он знал об этом, а потому просто приберег композицию для 1953 года.

Тогда музыкант подарил миру сумрачную и драматичную работу, которая позволила прервать нить трагедий. Именно так все думали поначалу, ведь вскоре неприятности все же настигли Шостаковича. Вождь страны Иосиф Сталин оказался крайне недоволен композицией, в которой, как ему казалось, царил ернический подтекст. Композитора стали преследовать, обвиняя в профнепригодности и создавая невыносимые условия для творчества.

Тем не менее хитрость Шостаковича подарила новое дыхание многим композиторам, которые перестали бояться и наконец позволили себе идти наперекор всем мистическим и тайным рубежам. Так, следом за народным артистом СССР, французский композитор и дирижер оркестра Дариус Мийо создал двенадцать симфоний, эстонский композитор Эдуард Тубин явил миру десять симфоний, а советский композитор Мечислав Вайнберг написал двадцать симфоний (читайте также: Любовь на века: роковые музы русских писателей и поэтов).

Тем не менее говорить о том, что проклятие исчезло, все же не приходится. Во второй половине 1900-х советский и российский композитор Альфред Шнитке начал работу над девятой симфонией, но скончался, не успев ее закончить. Доделать ее взялся хороший друг музыканта Николай Кондорф, но и он погиб во время любительской игры в футбол после случайного попадания мяча в голову.