Маруся Климова: до карьеры актрисы ползала по полю в бронежилете и противогазе
– Мне давно хотелось примерить в кино свою первую профессию, я ведь окончила институт МВД, ушла со службы старшим лейтенантом. Как раз такое звание носит моя героиня Полина. После школы я не особо хотела куда-то поступать. Финансовая составляющая нашей семьи находилась не на самом высоком уровне, а у меня не то чтобы был великолепный аттестат, поскольку занималась художественной гимнастикой (актриса — мастер спорта. — Прим. «Антенны») и многое пропускала, поэтому институт МВД был компромиссным вариантом. Здесь ты сразу становишься сотрудником органов внутренних дел, у тебя идет стаж, много льгот, стипендия, трудоустройство, все это победило в коллективном семейном голосовании.
Меня, как немножко пацанку в душе, не пугало, что нужно ходить в наряды, маршировать строем на плацу, ползти по полю в бронежилете, противогазе и стрелять. У нас даже два года казарменного положения было.
Мне все нравилось, я окончила институт с красным дипломом. Другое дело, что учеба и реальность оказались очень далекими друг от друга. И я решила поступить в театральный. Собралась и уехала из Хабаровска в Москву. В никуда.
Хорошо помню первую роль в кино. Предложили сняться в массовке за 500 рублей. Нужно было сыграть девушку, которая просто стоит у стойки ресепшен. Проект Юрия Мороза, полный метр «Форт Росс». Юрий Павлович дал мне текст, получился хороший эпизод.
Помню, он сказал: «Жалко, что ты не актриса!» «Как это не актриса? Актриса!» — соврала я, сказав, что училась в Хабаровске. На его вопрос про выпускной спектакль ляпнула первое, что пришло в голову, — «Мастер и Маргарита». Он дал визитку и сказал, чтобы написала.
А что я напишу? «Привет, я у вас вчера снималась»? Юрий Павлович, наверное, ждал портфолио, которого у меня не было… В общем, не поняла, как быть, и визитку потеряла. Спустя несколько месяцев позвонили, пригласили на «Мосфильм» к Юрию Павловичу. Зашла, он сказал: «И что это ты мне не написала? Думаешь, я всем визитки раздаю?» В итоге снялась у него в проекте «Инквизитор». Так Юрий Павлович своей легкой рукой открыл мне путь в кино.
Профессия внесла коррективы в мою жизнь. Недавно я вышла из отношений, которые длились 8 лет, то есть почти все мое пребывание в Москве. Как сейчас искать себе кого-то, не представляю, график тут, наверное, сыграет роль. Сейчас с работой все хорошо. Теперь хочется семью. Раньше мыслей о своем доме, гнезде, детях не было. Видимо, я выросла.
Максим Костромыкин: история Кирсанова в чем-то схожа с моей
– Наш сериал — это история о том, как майор Павел Кирсанов, мой герой, пытается сделать все, чтобы в любимом районе, где он вырос, было меньше зла в виде наркотиков, разбоя и других плохих вещей, которые сегодня окружают нашу молодежь. Когда я прочитал сценарий проекта, то понял, что нет другого варианта, кроме как согласиться на работу, потому что история Кирсанова в чем-то схожа с моей.
Время, в которое я рос, было непростое, самоопределением человека тогда мало кто занимался. Когда я принимал решение, куда идти после школы, казалось, что экономический факультет — это то, чего мне хочется. Но, попав в данную область, не ощутил, что нахожусь там, где хочу остаться. Это толкнуло на поиски. В месте, где я родился, в городе Семипалатинске в Казахстане, не было театральных студий. В институте у нас была «Студенческая весна», когда мы готовили какие-то сценки. Если собрать все кусочки, то получится, что желание выступать, быть в центре внимания присутствовало с детства. Об актерской профессии я имел понятие только по фильмам. В 1998–1999 годах была серия видеокассет «Кино без границ» с картинами фестивального характера, на меня они произвели большое впечатление. В итоге мы с друзьями решили приобрести видеокамеру.
Думали, что если купить камеру, то кино польется рекой, можно поехать в Америку, заработать денег. И правда поехали, но с трудом можно сказать, что заработали что-то. Когда я вернулся, после пятого курса решил отправиться в Москву.
После того как прошел все туры во ВГИКе и поступил на бюджет, узнал, что, как обладатель первого высшего образования, не имею права получать второе бесплатно. Была такая драматическая сцена, когда мне в кабинете ректора объявили об этом. Рядом стоял мой мастер Игорь Ясулович, он увидел, как я расстроился, а я на тот момент даже не представлял, где найти столько денег на учебу и жизнь в Москве.
Тогда Игорь Николаевич простым жестом показал мне, чтобы не унывал. Сначала он занял для меня нужную сумму, а потом три года искал средства на обучение по разным людям, фондам. С моим персонажем в «Аль-капотне» произошла примерно такая же история: однажды другой человек повлиял на его дальнейшую судьбу.
Понимал ли я, насколько труден будет мой путь? Нет, конечно. Но что интересно, при этом грустно и драматично, сегодня, оглядываясь вокруг, я почти не вижу своих однокурсников и выпускников других мастерских. Наверное, ощущения, подобные тому, что нахожусь на своем месте, стали появляться, когда понял, что меня приглашают играть те вещи, которые могут сыграть немногие люди.
Определяющим является и факт, когда профессия тебя кормит. Когда начался карантин, у меня была работа только над собой. Вопрос стабильного заработка в этот период болезненный, с ним столкнулись многие люди, не только в актерской сфере.
Для себя я давно понял: всегда должна быть какая-то подушка безопасности, ведь карантин — это не что-то новое для артистов в плане простоев. Люди снимаются, а потом — бам, обрыв, нет ничего, и длиться это может месяцами.
Подобное случается и с известными актерами. Работая в этой профессии, когда у тебя нет бизнеса и доставшейся от бабушки квартиры в Москве, ты должен иметь резервный фонд как защиту от производственных простоев. С мужской точки зрения это странный выбор жизненного пути, потому что большую часть времени тебе тяжело обеспечивать даже себя, а если нужно кого-то еще, то это крах, о котором не думаешь в период юношеского романтизма.