Он был идеальным воплощением своего времени. Казалось, менялось все вокруг него, и только он, седовласый Карл Лагерфельд в черной оправе, оставался прежним. Все тот же непоколебимый взгляд, все тот же пучок белокурых волос и все тот же гениальный талант, которым восхищались миллионы по всему миру. Он должен был жить вечно, но у жизни были на него свои планы, которые очень часто расходятся с нашими. Ему было 86, когда весь мир услышал страшную новость о смерти Кайзера.
Секрет его успеха пытаются разгадать как историки моды, так и автобиографы. О взлетах и падениях, любви и страсти, минутах горести и отчаяния Карла Лагерфельда — недавно вышедшая книга автора Лорен Аллен-Карон приоткрывает завесы тайны великого кутюрье. Wday.ru и издательство БОМБОРА подготовили для вас отрывок из этой книги.
Май 1968 года. В километре от баррикад Карл спокойно, скрестив руки на груди, принимает в своей парижской квартире группу знаменитого женского тележурнала Dim Dam Dom. В этот революционный месяц создателей передачи интересует мужское нижнее белье. Карл — в белой водолазке, в костюме кремового цвета, с длинными прядями черных волос, зачесанных на косой пробор. Он возлежит на двух белых креслах, стоящих лицом друг к другу, скрестив ноги в бежевых ботинках. Мягкий взгляд черных глаз. Он уверенно разъясняет свою точку зрения на злободневный вопрос, отвечая на него как профессионал в области моды. Все зависит от отношения.
Для меня нижнее белье — это просто одежда. И я нахожу, что словечко "нижнее" почти уничижительно. Поскольку я считаю, что в нижнем белье мы должны чувствовать себя так же комфортно, как в любой другой одежде
Вам необходимо мнение специалиста о качестве работы? Позовите Карла.
В тридцать пять лет «полиглот и человек без родины» рисует для двух десятков торговых марок «около двух тысяч моделей одежды и аксессуаров в год». Этот единственный в мире случай, безусловно, заслуживает репортажа в телевизионных новостях, выходящих в 13.00. В апреле 1970 года — новое интервью, по-прежнему у него дома, на этот раз в его кабинете. Персонаж, стоящий перед камерами, начинает вырисовываться четче. Волосы отросли, цвет одежды потемнел, а глаза скрываются за большими темными очками, когда он объясняет свои идеи, демонстрируя их на манекене. Взгляд за стеклами очков еще различим, и от лица по-прежнему веет мягкостью. Оно контрастирует с голосом, который всегда звучит уверенно. «Я делаю коллекцию дорогих платьев, коллекцию дешевых платьев, пуловеров, купальников, но я никогда не делаю одно и то же дважды, даже в другой стране». Чуть позже дизайнера приглашает даже Ив Мурузи, самый популярный журналист того времени, который в январе 1972 года принимает его на съемочной площадке. Карл Лагерфельд поддается игре: нужно переодеть певицу Дани в роковую женщину. Широкая публика завоевана. В это время пресса также обращает внимание на этого скромного и многоликого молодого человека: «Карл Лагерфельд […] оказывает влияние как на моду, так и на бренды. Популярная мода, кич, брюки-галифе, платья с кринолинами, он все предвидел, все придумал». Его работоспособность возбуждает любопытство: «Во Франции он рисует коллекцию роскошного прет-а-порте Chloé (в своей лаборатории), трикотажные модели Timwear, одежду из искусственного меха Momsier Z, перчатки Nevret… В Италии — обувь Mario Valentino, купальники, шляпы, сумки, ювелирные изделия, ткани… В Германии и в Англии — пуловеры». В то время как весь мир приходит в восторг, Карл продолжает прокладывать себе путь.
Он никогда не опаздывает на встречи. В перерывах между двумя коллекциями, двумя интервью модельер оттачивает свой обретающий форму образ и продолжает демонстрировать его среди обшитых деревом стен своего любимого кафе, излюбленного места встреч артистической и литературной интеллигенции. Отныне в «Кафе де Флор» всем известно, кто он такой.
Один лишь Кори Грант Типпин, молодой американец, недавно приехавший в Париж, чтобы избежать отправки на войну во Вьетнаме, не знает, чем он зарабатывает на жизнь. Но каждое его появление поздним утром совершенно завораживает: «За свою жизнь в Нью-Йорке я видел много экстравагантных людей, но такого я не видывал никогда. Карл всегда носил кучу колец, драгоценностей, аксессуаров. Он был невероятным, откровенно смущающим». Нужно сказать, что тогда, в начале семидесятых, парижский район Сен-Жермен-де-Пре обуржуазился, его колонизировали блейзеры и водолазки. В отличие от всех остальных, графический образ Карла, отработанный с крайней тщательностью, одновременно мягкий по своей тональности, строгий по сочетаниям и современный в своей интерпретации популярной моды, воспринимался как сенсация. Шарф из шелкового крепа, который он носит поверх нескольких рубашек из одинаковой материи, с цветной набивкой, огромная пряжка на ремне джинсов — это новое веяние, выбивающееся из общепринятых тенденций моды. Перенеся на свой личный гардероб принцип женских моделей, которые он создает в Доме Chloé, Лагерфельд продолжает оттачивать свой облик. Он хочет выйти за рамки образа загадочного немца, который в конце пятидесятых годов разъезжал по Парижу на кабриолете. Он уже не просто скрупулезный исследователь парижского общества, а один из его незаурядных представителей.
Возможно, он заказывает кока-колу, свой любимый напиток, вновь погружается в чтение и время от времени поглядывает на часы, которые носит поверх рубашки. Он никого не ждет.
Ищите книгу Лорен Аллен-Карон «Тайна по имени Лагерфельд» в книжных магазинах.