В этом году программа отмечает юбилей — 12 лет в эфире. Первых участниц искали по знакомым и ловили буквально на улицах. Сейчас после каждого выпуска приходит сотня заявок. Однако собеседование проводят строгое. Главное — иметь за плечами историю. А также быть готовой к тому, что тебя могут побрить наujkj.
Сбежавшие невесты
— Иногда люди заполняют анкету на участие только ради того, чтобы переодеться, — рассказывает креативный продюсер Татьяна Мальцева. — А у героини «Модного приговора» должны быть убедительные доводы к смене имиджа. Согласитесь, если придет стильно одетая женщина, зритель нас не поймет. На первом месте у нас не одежда, а психологическая завязка — причина, по которой женщина обращается к нам за помощью. Проект ведь не о моде: он о людях. О том, как вслед за внешним преображением человек меняется изнутри. Поэтому жизненный путь потенциальной участницы должен перекликаться с судьбами многих людей: удивлять, раздражать, возмущать, вызывать сочувствие. Первое собеседование проходит по телефону. Мы прощупываем, есть ли у человека история. Например, муж обвиняет супругу, что она забыла о себе и выглядит старше него и своих лет. Да, это проблема, которую нужно решать. Второе собеседование — очное, с бригадой редакторов в «Останкино», и третье — уже со мной. Я всегда сразу спрашиваю у героини: «Готовы ли вы к кардинальным переменам? Вас могут постричь наголо!» Я не пугаю, просто предупреждаю, что у стилистов свой взгляд.
Женщины зачастую так хотят попасть в программу, что часами изливают тебе свою жизнь. Некоторые потом начинают отказываться: «Ой, нет, я об этом говорить не буду!» А это как раз самый важный момент, переломный! Что ж, не хотите рассказывать — никто не держит.
Иногда героини уходят, когда работа уже запущена. Это бывает редко, но, увы, случается. Тут-то и определяется степень желания измениться и искренность намерений. Мы одеваем женщин в обычных масс-маркетах, которые с нами сотрудничают.
«Я в таких магазинах одежду не покупаю!» — заявила одна из участниц, и мы с ней попрощались. Та красивая картинка, которую видит зритель в финале и думает, что женщин наряжают в дорогих бутиках или закрытых шоу-румах за безумные деньги, это все талант и работа наших стилистов. Они превращают обычную одежду в конфетку. Был у нас показательный случай. Девушка пошла в один из сетевых магазинов и подобрала себе вещи. Там же ее одели стилисты «Модного приговора». Мы получили два совершенно разных образа. Героиня в финале воскликнула: «Как красиво!» А ведь ходила в магазине мимо тех же самых нарядов. Ей не приходило в голову, что она в них может выглядеть так хорошо. В этом и фишка. Человек взглянул на себя по-другому.
Свидание вслепую
Если история участницы утверждена, ее отправляют на самостоятельный шопинг. Затем подключается команда стилистов. С ними женщина приезжает в магазин, и начинается самое интересное!
В примерочной ей на глаза надевают маску для сна.
— Героиня ничего не видит, она может только тактильно ощущать, что на нее надето, — говорит шеф-стилист программы Алексей Сухарев. — Но мы-то — стреляные воробьи, мерим кучу всего и максимально запутываем участницу, чтобы она ни о чем не догадалась. Конечно, для женщин весь этот процесс — большой стресс. Недавно одна героиня так распереживалась, что все три дня до съемки усиленно ела. В итоге поправилась. У нас на такой экстренный случай есть тайная комната, в которой можно срочно раздобыть вещи на замену. И работают мастера, подгоняющие одежду.
Мы не согласовываем будущую прическу, длину и цвет волос. Вы же не в салон красоты пришли, а меняться. Преображение происходит в той самой тайной комнате, где нет зеркал, и даже окна и все отражающие поверхности заклеены (это место действительно строжайше засекречено: сколько «Антенна» ни пыталась туда проникнуть, так и не пустили). Героиня все время сидит в маске и ничего не видит. Комната расположена в дальнем от съемочного павильона крыле, чтобы нашу участницу никто из ее группы поддержки не нашел. Женщина идет по коридору с закрытыми глазами и впервые видит себя в зеркале только в конце подиума в студии.
Если героиня действительно готова к переменам и допускает какое-то мнение кроме своего, то реакция на новый образ положительная. Но иногда участницы считают, что их внешний вид испортили. Однако, как только такие недовольные приходят домой, все проанализируют, посмотрят на себя в эфире, они начинает звонить и извиняться. Говорят, что неправильно себя вели! Это естественно. Человек, который прожил с определенными привычками всю жизнь, не может их изменить за один день.
Кстати, преображение — процесс долгий. Мастера, которые работают с волосами героини, до личной встречи видят ее только на фото. То есть не знают особенностей волос — их структуры, густоты. Иногда девушек перекрашивают по несколько раз, если с первого не получилось.
Фото на память
Заранее не встречаются с героинями и ведущие. Им накануне высылают краткий синопсис (история в сжатой форме. — Прим. «Антенны»). А перед записью программы подробнее об участнице рассказывает шеф-редактор. В день снимают четыре выпуска шоу. Работа кипит с 11 утра. Сначала записывается судебное заседание. Затем самошопинг и дефиле, а после первая героиня отправляется в тайную комнату. И в это время по той же схеме идет съемка второй участницы, третьей и четвертой. И только затем, уже глубоким вечером, снимают финальные части. Ведущие Эвелина Хромченко, Александр Васильев и Надежда Бабкина за день четыре раза меняют образы. Одежду себе они подбирают сами. Чтобы не запутаться и в конце выпуска быть с той самой брошью или прической, с которой началась первая съемка, ведущие себя фотографируют.
— За перерыв в 15 минут успеваю только переодеться и подправить макияж, — рассказывает Надежда Бабкина. — А если, не дай Бог, что отлетело от костюма, это все, аврал. На каждую программу — своя одежда, украшения и даже цвет помады. Все же зависит и от того, какое настроение у выпуска. Если печальное, то, конечно, яркости нет. Мало ли какая трагическая ситуация у героини. Что же мы будем сидеть как на свадьбе, веселиться, если человек слезами обливается? Ведь это шоу не о тряпочках-платьях. Оно социальное. Нужно в первую очередь поддержать человека. Вернуть его к нормальному образу жизни. Одежда здесь только как орудие к действиям.
Работая на «Модном приговоре», я со многими судьбами сталкивалась. Иногда плачу вместе с героинями, потому что мне их жалко по-человечески. Эти истории заставляют тебя по-другому и на свою жизнь смотреть, даже в бытовых моментах. Например, недавно мой внук Георгий случайно разбил кашпо авторской работы из тончайшего фарфора, которые мне подарили. Я пришла на шум, готова была вспылить, пришлепнуть его. Но, когда увидела глаза Георгия, не круглые, а квадратные, сбавила внутренний пыл. Научилась справляться со своими необузданными эмоциями, и прошла я эту школу на программе. Тут нужно держать лицо, даже если тебе безумно хочется все высказать. Бывает, что люди приходят не за переменами, а покрасоваться. Стилисты горбатятся, придумывают образы, а те отвечают: «Все равно не буду вас слушать, поступлю по-своему!» Причем говорят очень агрессивно. Это редко, но случается. В такие минуты нужно уметь себя контролировать. Но подобные конфликтные ситуации тоже полезны. Потому что зачастую зрители думают, что в программу берут только своих или за большие деньги. Нет! Я всех героинь впервые вижу! И каждую защищаю, что бы ни произошло. Мое задание — в том, чтобы подать руку помощи, поговорить и подсказать. Что я и делаю.