Петр Федоров: «Я полностью зависим от женщин»

«Перевал Дятлова» — основанный на реальных событиях и документах драматический триллер, посвященный одной из самых загадочных загадочной советских историй — гибели группы студентов в походе на севере Свердловской области в 1959 году. В сериале две сюжетные линии: первая — о восхождении группы Дятлова на Отортен, которая стала художественной реконструкцией их похода и подготовки к нему. И вторая — расследование трагедии майором КГБ Олегом Костиным, отправленным из Москвы в город Ивдель сразу после того, как на перевале были обнаружены первые тела. По ходу действия становится понятно, что с самого начала поход дятловцев сопровождался странными, мистическими событиями…

Мы не будем раскрывать всех деталей сюжета, чтобы вы продолжали взахлеб смотреть сериал, а с Петром Федоровым поговорим о других ролях, жизни, семье и любви.

— Недавно посмотрела фильм с вашим участием под названием «Вакантна жизнь шеф-повара». У вас за спиной такие масштабные проекты, и вот неожиданно снялись у режиссера-дебютанта. Зачем вам эта история?

— Рустам Ильясов — очень талантливый режиссер, я влюбился в его сценарий, и это основное. Для актера всегда честь и особый интерес — поучаствовать в крутом дебюте. Режиссера всегда открывает его первый фильм, и процесс его создания всегда обладает мощной горючей энергией, люди объединены идеей и сметают все на своем пути. Хочется иметь к этому отношение. Студенческое кино меня тоже всегда манило, но, к сожалению, мне ни разу не повезло, пару раз участвовал в работах студентов ВГИКа, но хороших фильмов не получилось. Так что студентов я даже стал побаиваться. На всякий случай (смеется). Но никогда не стоит забывать о том, что сила будущего кино только пока подрастает, и подрастает она именно в рядах студентов, поэтому актерам не стоит задирать носы и нагонять жути, ведь чем выше актерская ставка, чем дороже твои проекты, тем сильнее развивается фантомный страх у настоящих художников, которые хотели бы тебя пригласить в свое кино, но ассистенты по актерам или кто-то еще их останавливают: «Да ты что! К нему даже не суйся!» Это крайне неверно, всегда важны суть и подход, поэтому можно иногда и бесплатно потрудиться. Кстати, с «ВЖШП» тоже не сразу сложился контакт — сценарий мне пришел, когда я находился в Индии на съемках «Родины» Петра Буслова (его дебют, как мы помним, тоже очень яркий пример), но я, к своему позору, первый раз пропустил его мимо внимания, полагаясь на глупую мысль о том, что нормальный фильм не может называться «Вакантна жизнь шеф-повара». Я чуть не оказался в дураках, но после все-таки прочитал, бросился звонить в Москву, полагая, что вряд ли успею, но Рустам меня дождался, за что я ему всегда буду благодарен. Я познакомился с очень интересными и талантливыми людьми и совсем не прогадал. Круто. Меня всегда в кино цепляют люди. Считаю, что в кино всегда первична личность.

— По сюжету вашему герою предлагают на несколько дней взять в аренду жизнь другого человека — шеф-повара дорогого ресторана. Если бы вам выпала возможность на какое-то время поменяться с кем-то жизнью или хотя бы профессией, чтобы вы выбрали?

— Сразу ерунда какая-то в голову лезет (смеется). Видите, если фантазировать, это сразу превращается в низменный аттракцион. Мой герой на этом и попался: вместе с жизнью шеф-повара ему доставались и его дом, и жена, с которой можно было делать все. При том что он нормальный парень. Мне показалось, что эта история отчасти даже про меня. Хотя она вообще про всех. Надеюсь, что те, кто посмотрит, получат тот эмоциональный багаж, который получил я.

— Для того чтобы играть шеф-повара, пришлось учиться готовить?

— Да, было несколько профзанятий. У нас есть сцена, когда мой герой обнаруживает, что он неплохо режет лук…

— Научились?

— Воспользовался дублером. Потому что нарезать лук для меня сложнее, чем исполнить трюк или прыжок с третьего этажа.

Актер должен работать как револьвер

— Еще один проект с вашим участием — сериал «Саранча» на Первом канале, где много довольно откровенных сцен. Насколько это комфортно для актера? Или это вообще не вопрос комфорта и сниматься в таких эпизодах — абсолютно такая же работа, как все остальное?

— Ну я же снимался все-таки в фильме, а не в сценах. Вырывать их из контекста картины невозможно, наша история должна была быть рассказана понятным языком, а страсть — одна из основных героев этой пьесы. Потом, все довольно выдержанно. Секс — не главное, фильм довольно остросюжетный и интересный, я рекомендую его всем посмотреть, особенно в формате четырех серий — не все линии поместились в полный метр, а они имеют большое значение. А что касается комфорта, это ощущение всегда является врагом кинематографиста. Как только оно появляется, пиши пропало.

— Когда открываешь интернет, рядом с именем Петр Федоров пишут: актер, продюсер, режиссер, сценарист, композитор. Вы себя кем больше ощущаете?

— По образованию я актер, диплом могу лишь по этому профилю предоставить. Еще много занимаюсь музыкой в проекте Race to Space. Последние полгода, например, была только музыка. А остальное… Ну здорово, что мы живем в такое время, когда ты можешь попробовать себя в чем угодно. Время — всему судья.

— Подождите, как полгода без съемок? А как же «Дуэлянт», где вы с Владимиром Машковым снимаетесь?

— Мы его закончили в ноябре. Был крутой кусок жизни, который мы прошли под руководством Алексея Мизгирева, рассказывая историю «Дуэлянта». Про него еще будем много говорить ближе к осени, но сейчас могу вас уверить, что будет незабываемо. Съемки потребовали от всех полной выкладки, и поэтому я последние полгода в кино не работал. Перерыв для актера — тоже важнейший процесс. Наш инструмент — это мы сами, поэтому надо быть в созвучии с собой и в контакте с миром. Стараюсь делать не больше двух работ в год. Просто многие картины по тем или иным причинам не выходят, лежат на каналах, а потом вдруг раз — все в один момент на экране, отчего у некоторых возникает ощущение, что я безвылазно снимаюсь. Например, недавно у Александра Викторовича Збруева (двоюродный дедушка Петра. — Прим. «Антенны») брали интервью, в котором спросили: как же, мол, так, вот у вас за последнее время вышел всего один фильм «Кино про Алексеева», а у вашего внучатого племянника — десять картин в год. И он был вынужден что-то на это отвечать, а ведь это глупость полная! Было неловко. В интернете очень много неправильной информации, а именно на ней все журналисты основывают свой подход к интервью.

— А почему у вас такие паузы в работе?

— Если говорить о подходе актера к роли, то тут снова нужно время, чтобы подготовиться. Желательно два-три месяца. Как минимум. Зачем тебе наклеенные усы или прическа, если ты можешь свои отрастить? Это все-таки кино. Это не вопрос статуса, а рациональное использование инструмента. Если пытаться успеть всюду, работать сразу в нескольких местах, организм не даст возможности одновременно везде выкладываться на 100%. Потом выработка растет, производство становится все стремительнее, давить на то, что тебе не дают время настроиться или подумать перед кадром, уже глупо. Надо подготовиться? Сделать лишний дубль? Чувак, тебя четыре года в институте готовили. Я тоже раньше испуганно думал: блин, они мне совсем не дают возможности подготовиться к кадру. А теперь понимаю: а может, это я не был готов? Актер должен работать как револьвер: шесть сцен — шесть выстрелов, все. Владимир Львович Машков, кстати, яркий тому пример.

— Означает ли это, что профессиональные советы того же Александра Викторовича или вашего второго дедушки, актера Евгения Федорова, уже устарели?

— Ценю не только советы этих людей, но и любой контакт с ними. Это люди великого поколения думающих личностей, система их ценностей во многом оказывает на меня влияние. Горжусь ими, очень хочется им соответствовать. Тем более что беспощадно использую их гены.

— Какой был основной совет?

— Не связываться с дерьмом.

Счастливым быть можно в чем-то одном

— Вы стали продолжателем актерской династии, а ведь сомневались в выборе профессии в свое время.

— Да, хотя сейчас понимаю, что размышлять об этом уже глупо, но, вероятно, мог бы учиться в Строгановке. Если бы взяли. Я очень трепетно отношусь к вопросам продолжения династии. Мне очень важно, чтобы своих родителей своими картинами я не расстраивал, грубо говоря.

— Ваш папа, актер и телеведущий Петр Федоров, рано ушел из жизни. Когда принимаете решения, бывают мысли: а что бы отец сказал?

— Постоянно. Наверное, как и у всех: родители всегда наши ангелы-хранители. И так природа устроена, мне кажется, когда мы делаем что-то плохое, знаем, что родители бы подумали. Здесь отец был бы недоволен, а здесь порадовался бы. Он был человеком с очень большим чувством юмора. Иногда очень хочется ему что-то показать, он бы оценил. Вообще, всегда интересен момент, когда мы оказываемся в возрасте своих родителей. Очень много мыслей в голову приходят. Отец ушел в 39, мне он тогда казался ну очень взрослым человеком.

— Вам комфортно в вашем возрасте?

— Мне очень комфортно. Когда учился в школе, начались сериалы «Элен и ребята», «Беверли-Хиллз 90210», «Друзья». Я их не смотрел (больше боевики), но меня постоянно мучила мысль: какого черта все эти сериалы исключительно про 30-летних людей? В принципе теперь я понимаю почему (смеется).

— А финансовый кризис, о котором все только и говорят, чувствуете?

— Всем нелегко, но это не повод уговаривать себя на какую-нибудь ерунду. Деньги, конечно, всем нам очень важны. Мы живем в Москве, нам важно ощущение безопасности, это наше ОБЖ. Другое дело, что иногда возможность зарабатывания денег заменяет суть профессии. Даже большие артисты иногда размениваются. Время идет, и надо успеть заработать. Подожди: да, время идет, но, может, надо успеть что-то сделать? Хотя всегда вопрос контекста и мотиваций.

— Если бы у вас появилась внушительная сумма денег и год вы могли бы делать только то, что хотите, что бы выбрали?

— Хм… А я бы, наверное, ничего не поменял бы (смеется).

— Это значит, что вы счастливый человек.

— Пока есть возможность заниматься любимым делом — да. Просто счастье — это же сообщающиеся сосуды: где-то больше, где-то меньше. Можно ошибочно быть счастливым в чем-то одном. Увлечения тебя пожирают, и кажется, что ты счастлив, а не понимаешь, как за твоей спиной разверзается пропасть непонимания между тобой и близкими людьми, которым нужно твое физическое присутствие в их жизни.

— Вы нашли для себя этот баланс?

— Я в поиске.

Кочевник и домашний человек

— Посмотрела вашу страницу в «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация), и запомнился один из комментариев: «Надо же, думала, с вашими данными тут сплошные селфи и реклама, а нет — картинки красивые». Для чего он вам нужен вообще?

— Сколько лет мы пользуемся телефонами с камерой? Лет 10? Трубки меняются. Где все эти миллиарды фотографий, этот цифровой мусор? Как все это архивировать? И я понял, что «Инстаграм» (запрещенная в России экстремистская организация) в этом смысле помогает контролировать поток. Я точно осознал, что стал меньше фотографировать. А еще я все время в экспедициях пропадаю. За год, если сложить, бываю в Москве месяца 3−4. И обычно в поездках очень мало фотографирую. Меня мама просит показать, где я был, а мне и нечего. Что, мол, фотографии, это надо своими глазами видеть! Теперь мама смотрит мой «Инстаграм» (запрещенная в России экстремистская организация), и я выкладываю кадры в том числе и для нее. Так что это такая бессмысленно-романтическая почта для близких. Вместо SMS. Хорошо, что есть какая-то микрореальность, куда можно посмотреть и понять: вот фотография есть, значит, долетел, живой.

— У вас там, кстати, часто встречаются фото собак. Это ваши?

— У меня лично нет собаки, но я этих животных обожаю, сам по году рождения Собака. А на фото чаще всего хаски моего друга по музыкальному коллективу. Зовут Дункан (Маклауд, естественно). Очень смешной мультипликационный пес. Только что на гитаре не играет. А так издает какие-то гортанные звуки, как будто сказать что-то хочет. Все про нас знает.

— Кино, музыка… А у вас есть какие-нибудь нетворческие хобби?

— Разве что езда в автомобиле. Я привязан к автомобилю, это мой дом. Когда снимался у Егора Баранова в «Йерей-сане» в Ростове Великом, я отказался от водителя. Два раза в неделю можно было ездить домой, и я с удовольствием гонял на своей тачке. Конец мая — июнь, земля отдает воду, лес, встает солнце… Ни с чем не сравнить! Я кочевник по сути занятий, поэтому к авто у меня такое теплое отношение — он мне как конь.

— Кочевник? То есть к дому не привязаны?

— Я очень домашний человек. Есть несколько способов для человека восполнить энергию. И нахождение в стенах своего дома — один из самых сильных.

— Из нашего разговора складывается ощущение, что вас во многом сформировало мужское окружение: дедушки, папа, режиссеры, друзья по музыкальной группе. А женщины какую роль играют в вашей жизни?

— Должен признаться, на мою жизнь влияют только женщины, и я полностью от них зависим. Так сложилось по тем или иным причинам, что основную часть моей семьи составляют прекрасные дамы: мама, бабушки, сестры. Еще моя кума — недавно стал крестным папой. И очень хочется, чтобы они были рядом как можно дольше. Вообще, дорогие женщины, оставайтесь, пожалуйста, с нами навсегда! Конечно, мы очень подвластны инерции, зависимы от внешнего мира и вообще… Но без вашей обволакивающей, питающей все живое энергии — без нее мы перестаем быть мужчинами и превращаемся в каких-то клопов, честно говоря. Над этим размышляешь чаще всего, когда уезжаешь. И что я могу точно сформулировать в ощущении тоски по дому — это тоска по энергии моих женщин. Когда ее долго нет, я не чувствую собственной целостности.