Олег Павлович отбирал учеников таких же, как и он сам: энергичных, трудоспособных и любящих сцену. Хотел, чтобы они подходили по духу и по сути. Ему удалось создать не просто труппу, а настоящую семью. Он интересовался, что происходит у ребят. Заботился, помогал деньгами. Всегда использовал уменьшительно-ласкательные имена. Сами студенты называли его с любовью Палычем, а себя — цыплятами табака. Табаков воспитал плеяду потрясающих артистов: Владимир Машков, Сергей Безруков, Евгений Миронов, Андрей Смоляков, Алексей Серебряков, Ирина Апексимова и т. д.
– У каждого ученика была своя дорога к мастеру, — рассказывает одна из учениц, актриса Яна Сексте. – Женя Миронов опоздал на прослушивание в Школу-студию МХАТ. Ему пришлось каждый день ловить Олега Павловича на улице. Устав от настойчивого юноши, Табаков все-таки его посмотрел. Особенно мастера убедил его отчаянный прыжок, когда он сказал: «Докажи, что действительно хочешь стать актером, достань до потолка!» Миронов прыгнул и достал!
Олег Павлович помогал не только самим ученикам, но и их семьям. Например, устроил на работу родителей Евгения Миронова без прописки. Отец Виталий Сергеевич был в театре разнорабочим, а мама Тамара Петровна трудилась в буфете. Вот уже на протяжении 25 лет она работает билетером-контролером в «Табакерке».
– Олег Павлович был невероятно чутким и отзывчивым, – говорит друг Табакова актер Авангард Леонтьев. — Творил чудеса, которые бы никто на его месте не стал делать. Как-то после окончания Школы-студии МХАТ у Жени Миронова возникли проблемы со здоровьем. Когда он вышел из больницы, нужно было соблюдать диету. Тогда Табаков сказал: «Женю надо поддержать. Возьми его из общежития к себе домой». Миронов очень болезненно переживал, что другому актеру достался его герой — Давид в «Матросской Тишине». Табаков придумал, как помочь. Попросил меня восстановить один спектакль, который уже не шел. Олегу Павловичу было важно, чтобы у Жени появилась роль. А ведь постановку надо было не только творчески воплотить, но и, самое главное, профинансировать. Это можно назвать эксклюзивным отношением мастера к ученику!
Яна Сексте благодарна Табакову за то, что он оплатил ей операцию.
– Когда-то Олег Павлович сказал, что ему не стыдно будет смотреть в глаза Богу, потому что поддерживал артистов как мог. Ведь мы поступили к нему на курс в Школу-студию МХАТ из разных городов. Поселились в общежитии. Он понимал, что такое голодное студенчество. Раз в месяц давал деньги нашим ребятам и выделял «Газель» от театра, чтобы парни съездили на рынок за продуктами. Табаков одевал нас, обувал. Искал врачей, лекарства нам и нашим родственникам. Помогал, если кому-то нужно было исправить зрение или зубы. Ведь от этого зависела и карьера, и судьба. Например, мне он оплатил операцию по исправлению зрения. При минус семи носила линзы. Вдруг мои глаза отказались их воспринимать. Они чувствовались как инородное тело. Как-то на одной из репетиций наш второй мастер Михаил Андреевич Лобанов удивился, что я в очках. Уверяла, что глазам надо немного отдохнуть. Тогда он рассказал об этой проблеме Олегу Павловичу. Табаков решил этот вопрос. Но при подготовке к операции обнаружили еще и разрывы сетчатки, которые могли привести к слепоте. Видимо, сказалось сотрясение мозга, которое получила на сцендвижении. Нужно было еще одно вмешательство. Но Олег Павлович помог и в этом. Теперь благодаря мастеру играю без линз и хожу без очков.
Олег Павлович мог и похулиганить на своих занятиях актерского мастерства. Ему важно было вкусно поесть. Приносил разные деликатесы, например красную рыбу. Всегда делился со всеми. Если студент играет хорошо, то он смотрел, не отрываясь. Если доставал бутерброды — все пропало. Была смешная ситуация, когда Олегу Павловичу принесли отчет по «Табакерке» по билетам за месяц. Оказалось, что артисты раздали слишком много пригласительных. В театре есть негласное правило, что на спектакль можно позвать не больше двух человек. На что Табаков рассердился и ввел ограничения. Сказал, что можно раздавать пригласительные только мамам и врачам. Через месяц собрал всех актеров и с хитрым прищуром заявил: «Я не знал, что у меня такая больная труппа!» Видимо, многие артисты снова переборщили с контрамарками. Также Табаков доплачивал актерам надбавку 10–15 тысяч за ребенка.
До сих пор помню, как Олег Павлович удивленно и заинтересованно смотрел на меня на прослушивании. Он сидел, уткнувшись в бумажки, что-то подмечал. Когда вышла к комиссии и представилась, резко поднял глаза. Всегда хотелось сыграть новую роль так, чтобы снова увидеть этот взгляд. Признаюсь, быть учеником Табакова — огромная честь. Мастер прожил великую жизнь, которая продолжается в его воспитанниках. В «Табакерке» решили, что у нас есть и художественный руководитель — Владимир Машков (стал им после ухода Табакова, 23 апреля 2018 года. — Прим. «Антенны»), и небесный — Олег Табаков. Мы чувствуем, что он нам помогает и оберегает!
– На спектакль «Двенадцатая ночь» в «Современнике», где Табаков сыграл дворецкого Мальволио, невозможно было достать билеты из-за аншлагов, – вспоминает ученик Табакова Алексей Якубов. – Олег Павлович пропускал нас через служебный вход. Как-то поинтересовался, на каком ударе посоха его героя раздадутся аплодисменты. Мы ответили, что не знаем. Тогда он сказал: «Заказывайте». На что студенты пролепетали: «Пусть будут на третьем!» Так случилось, что на спектакле овации зазвучали именно после третьего удара. Потом мы «заказывали» на десятом ударе. И зрители хлопали именно после этого. До сих пор не знаю, как у него это получалось! А в картине «12 стульев» Марка Захарова мастер играл пройдоху Альхена. Сам режиссер рассказывал, что был поражен высоким профессионализмом Табакова. Захаров просил Олега Павловича, чтобы из его глаз выступили слезы. Артист уточнил: из какого именно глаза? С первого дубля с точностью до секунды у него выкатилась слеза! Вообще, Олег Павлович открыл нам двери в большой мир. Благодарен мастеру, что нам удалось в свое время увидеть уникальные спектакли, побывать на закрытых показах фильмов и концертах симфонической музыки. Воспитал нас и дал ценные знания. Табаков сделал для своих учеников невероятно много! Иногда казалось, что он был нашим отцом.