– Пенсионный возраст у меня сдвинулся на полгода, значит, и юбилей тоже, — говорит Дорогов. — Вот пойду на пенсию и отмечу. Помню, когда мне исполнилось 50, я сбежал из Москвы, с супругой полетели во Францию — увидеть Париж и умереть. У меня мечта была сходить в «Диснейленд», и мы решили ее осуществить. Пришли, отстояли минут 40 в очереди, конца не видно. Говорю жене: «Все, мечта исполнилась. Уходим отсюда». Так что полтинник друзьям зажал, но в 55 уже не отвертелся, отметил в ресторане Доме актера, пришли все, кто смог, замечательно посидели в хорошей компании.
Учился хорошо, но за поведение колы приносил
– А самый памятный подарок на день рождения в детстве — немецкая подводная лодка. Отец вручил такой царский дар, хотя тогда уже с нами не жил. Родители развелись, когда я пошел в школу. Переживал, конечно. Мама, к счастью, не запрещала общаться с папой. Жил я, естественно, с ней. После развода родители больше так и не создали новые семьи, прожили в одиночестве. Они не оборвали связь, а незадолго до смерти мама, ей было 55 лет, сказала мне, что если выкарабкается, то сойдется с отцом. Глупая у нее ситуация получилась. Когда гостила у сестры в деревне под родным Щучинском, наступила на ржавый гвоздь. В больнице промыли марганцовкой, потом через какое-то время — вновь воспаление, сделали операцию, опять воспаление… В итоге поставили диагноз «меланома в пятке с метастазами в легких». Парадоксально, я приехал к ней в отпуск в 1991 году, и она умерла на следующий день после моего дня рождения, 13 сентября. Наверное, не хотела омрачать этот день… Успела за меня немного порадоваться, что окончил театральный, начал работать в Москве в «Сатириконе». Маму похоронили в Щучинске, а папу — в Рудном. Недавно у меня были гастроли по северному Казахстану, и я навестил могилы родителей, встретился с тетей, родными, которые пришли на мой спектакль. На душе легче стало.
…Учился я хорошо, но за поведение колы домой приносил. Шустрый, подвижный был… Мама сохранила мои школьные дневники, в первом и втором классе мы писали перьевой ручкой с чернильницей. Учительница — красным: «Ужас, хулиганил! Весь урок стоял в углу! Обратите внимание на воспитание сына!» Причем все эти записи были расплывчатыми, я плакал над страницами, и буквы превращались в кляксы.
Школу окончил без троек, я ленивый, но когда было надо, то собирался. Мог нахватать двоек, а к концу четверти все исправить на твердые четверки.
Мама в кадрах работала, папа — главным инженером. Сначала я мечтал стать археологом, перекопал у бабушки весь огород в поисках клада. Потом хотел в суворовское военное училище, наверное, нравились романтика, форма. А мама по работе общалась с военкомом, как сейчас помню, майором Захаровым, и попросила, чтобы он со мной поговорил. Он мне: «Окончи сначала школу, а потом, если захочешь — пойдешь в училище». Я уже в восьмом классе в школьном ансамбле на гитаре играл, а потом одноклассница буквально за руку привела меня в народный театр «Современник», там ребят не хватало. И я погиб, окончательно и бесповоротно влюбился в актерскую профессию.
После окончания школы решил поступить в театральный. Поехал в Свердловск. В нашем «Современнике» был парень Саша Лиопа, который учился там. Приемная комиссия сказала, что я испорчен художественной самодеятельностью. Педагогам легче брать «пластилин» — студентов, не имеющих опыта, чтобы вылепить из них то, что захотят. Понимал, что на шее родителей сидеть нельзя, пошел в училище рабочей профессии и почему-то решил, что надо выучиться на машиниста электровоза. Получилась на два года отсрочка от армии, а после призвали на службу в ракетные войска недалеко от Калининграда. Дембель был осенний, опять потерял год на поступление. А на следующее лето поехал с ребятами покорять Москву.
Забивал сваи, хорошо зарабатывал
– Не поступил, устроился по блату работать на стройке копровщиком — забивал сваи в котлован при закладке фундамента. Хорошо там зарабатывал. А в свободное время любил ходить по Москве. Жил тогда в Орехово-Борисово, вышел как-то у метро «Автозаводская» и случайно увидел объявление о наборе в студию при народном театре ДК ЗИЛ. Там, как в институте, принимали после трех туров. Меня взяли. А в театральное училище поступил только с четвертой попытки в 23 года. В Щуку брали меня на режиссерский, но не захотел — не знал, что через год можно перевестись на актерское отделение. Порекомендовали в воронежское училище, и я не жалею об этом. У меня был замечательный педагог Николай Вячеславович Дубинский, тогда его имя уже присутствовало в театральной энциклопедии. Судьба, иначе не появилось бы у меня тогда друга Федора Добронравова.
Федя учился на курс младше, мы сразу подружились. А позже на базе курса Добронравова создавался театр. Меня туда позвал их художественный руководитель. Два года играли, пока в 1990-м нас не пригласил в «Сатирикон» Константин Райкин. За это отдельное спасибо Фединой жене Ирине, она сказала, что если мы покажемся Райкину, то она разведется с мужем. Конечно, пошутила и, сделав вид, что уходит от мужа, уехала в Таганрог. «Сатирикон» приехал в Воронеж, и Райкин решил присмотреть артистов для своей труппы. И мы пошли с Федей показываться, в принципе без особой надежды, ведь у нас московской прописки не было, чтобы в «Сатириконе» работать. Шли формально, может быть, поэтому и произошло чудо — нас взяли. Сначала жили в гримерке театра, потом в гостинице «Звездная», которую нам снимали. Жили большой дружной семьей, духовной пищи хватало.
Дочь жены стала мне родной
– Если бы меня спросили, хотел бы я что-то изменить в жизни, ответил бы: «Нет, я счастливый человек». Опять-таки судьба — если бы не Воронеж и не «Сатирикон», не встретил бы будущую жену Татьяну, она гримером в театре работала. Первую встречу с ней не помню. Существовали как бы параллельно, у каждого своя личная жизнь, романы… А спустя два года после знакомства на праздновании ее дня рождения в театре мы иначе посмотрели друг на друга. Встретились глазами, пробежало что-то между, все началось и продолжается уже больше 25 лет… 10 лет просто жили в гражданском браке. Тогда у меня был жив папа, а у Тани — мама. И я сказал: «Родители — люди старой формации, волнуются за нас, что мы не расписаны. Давай официально оформим отношения». Пошли в загс, мне было уже за 40. Сотрудница, принимавшая заявление, долго листала мой паспорт. Один раз пролистала, второй. Чувствую, раздражается, спрашивает: «Где?» Я: «Что где?» Она: «Где печать о разводе?» Я: «Да вы что, я в первый раз и надеюсь, в последний». Она: «Да ладно!»
Дочери Татьяны Ане, когда мы начали жить вместе, было 7 лет, она в театре выросла. Я знал Аню с пяти лет, она видела меня на сцене. За это время дочь стала мне родной. Сейчас ей 31 год, живет отдельно, работает гримером на телеканале «Москва 24», пошла по стопам мамы и бабушки.
В «Сатириконе» прослужил 15 лет, денег нам не хватало, в итоге жена ушла из театра раньше, устроилась на хорошую зарплату на телевидении и ни разу не попрекнула, что я получаю меньше нее. Сейчас Таня не работает, сидит за городом с нашими кошками и пишет для души картины. Все питомцы, кроме шотландца, подобраны. А его присмотрела теща в зоомагазине, сидел там в клетке месяца полтора, стало жалко, в итоге купили. Самый общительный, ласковый и интеллигентный он у нас.
Мечтал сыграть Гамлета, Ленина, Лопахина. И сыграл!
– В 2005-м у меня появилась «Дорогая передача», а на следующий год — «6 кадров». Много пробовали хороших артистов. А потом сложился пасьянс из нас шестерых (Галина Данилова, Сергей Дорогов, Эдуард Радзюкевич, Андрей Кайков, Ирина Медведева, Федор Добронравов. — Прим. «Антенны») Нам реально повезло с этим проектом. До этого у каждого были уже биография, фильмы, спектакли, но после «6 кадров» начали узнавать. Теща рассказывала, ехала она в троллейбусе, рядом двое мальчишек. Один другому: «Видел вчера „6 кадров“?» И начал пересказывать сюжет. К слову, режиссер шоу Саша Жигалкин пригласил туда Таню гримером, но это произошло без моей протекции.
Мы сознательно не включали никаких пошлостей в проект, хотя авторы подсовывали их иногда. У нас была договоренность коллегиально решать, что снимать, а что нет. Нас же дети смотрят! Приятно, что продолжают смотреть и сегодня. Да, я и сам, когда встречаю «6 кадров» на канале «Домашний», прилипаю к телевизору. Почему? Мы редко работали вшестером, а если я в этом скетче не играл, то даже не знал, о чем он.
Хорошо помню, как четыре года назад снимались все вместе, что было крайне редко, нас гримировали. И Добронравов сказал: «Ребята, я принял решение уйти из „6 кадров“. Устал, хочу играть серьезные роли». Мы пытались возражать: «Тебя любит народ! Нам сейчас 9 лет, давай еще годик поработаем. Отметим 10-летний юбилей красиво и разбежимся». А Федя сидит в костюме бомжа, чумазый и со слезами: «Что, вы меня похоронить хотите!?» «Это твое решение, мы его уважаем», — ответили мы. Говорят, незаменимых нет. Есть! Менять Добронравова на кого-то было невозможно. Значит, так должно было случиться.
Сейчас репетирую спектакль «Сказка на ночь». Ее автор и режиссер Андрей Аверьянов. Играю еще в нескольких антрепризах. Утвердили на роль соседа главного героя в ситкоме для канала «Россия 1». Его будет снимать Эдик Радзюкевич. Так что не так плотно, но общаемся с коллегами из шоу. В спектакле «Идеальная жена» Андрей Кайков — мой друг и компаньон. Раньше играли с Андреем еще «Любовный приворот», который поставил Радзюкевич, с участием Гали Даниловой и Иры Медведевой.
Недавно я нашел анкету, которую заполнял в театральном во время учебы. Там было написано: «Мечтаю сыграть Гамлета, Лопахина, потому что его исполнял Высоцкий, и Ленина». И вдруг я понял, что все это исполнил в «6 кадрах».
Досье
Родился: 12 сентября 1959 г. в городе Щучинске, Казахстан.
Образование: в 1987 г. окончил Воронежский государственный институт искусств на курсе Н.В. Дубинского.
Карьера: с 1988 по 1990 год — актер Воронежского молодежного театра. С 1990 по 2005 год — актер театра «Сатирикон».
Телепроекты: «Дорогая передача», «6 кадров».
Сыграл в фильмах и сериалах: «Кешка и маг», «Дружок», «Тайна четырех принцесс», «Берега», «Большая ржака» и другие.
Семейное положение: женат на Татьяне Дороговой.