«Мы сильные»: Imany о женщинах, мечтах и о том, почему карьера модели опасна

У некоторых психологов есть такая практика: они просят написать на бумаге 100 желаний и мечт и сделать это всего за 30 минут. Я, конечно, не буду просить вас написать все 100, но давайте остановимся на 3. Что вот так с ходу пришло на ум? 

— Три желания… Ха! Это нелегко, но попробуем. Вообще, у меня много желаний как для себя, так и для человечества в целом, для его будущего. Поэтому я бы хотела, чтобы люди осознали, что мы идем в неправильном направлении, чтобы каждый просыпался утром, и первое, что его волновало, — это забота о планете. Если исчезнет природа, мы просто будем следующими. Дальше я очень желаю, чтобы к каждому ребенку в этом мире хорошо относились. Так бы мы решили множество проблем на корню. Все же идет из детства — если хорошо относиться к детям, они потом вырастают хорошими взрослыми: ответственными, здравомыслящими, положительными людьми. Ну а что касается моих личных желаний — я бы хотела стать лучшей матерью, мне есть куда стремиться. Я хотела бы быть лучшим другом. Трудно быть таковым с моим-то образом жизни, ты редко доступен для друзей, а хочется набрать подруге, сказать «хей, пойдем пропустим по бокальчику». Сейчас же это тем более невозможно, так как все закрыто. Ну и я хотела бы быть мудрее и не принимать вещи слишком близко к сердцу и, да, быть более уверенной в себе. 

Быть уверенной в себе? А вы испытываете какое-то стеснение? Учесть, что бешеная популярность к вам пришла с песней, которая, как раз наоборот, гласит, что не надо стесняться.

— Я стеснительная. Когда делается касается любовных дел, я очень стеснительная. Конечно, я достаточно уверенная в себе: высокая, с сильным голосом, но стоит влюбиться в кого-то, и я — маленькая девочка. Все время думаю, что сказать, как сказать, начинаю следить за каждым своим движением, становлюсь какой-то неуклюжей. Но проблема в том, что в силу своего темперамента, а я Овен, не могу долго думать — сначала действую, а потом уже задумываюсь над тем, что сделала. Поэтому, когда влюбляюсь, стараюсь много не говорить, а больше находиться в позиции наблюдателя. Так меньше боишься сказать что-то не то. 

Приходилось потом о чем-то жалеть? 

— Да, но стараюсь об этом много не думать, так как все эти сожаления заставляют тебя переживать прошлое, а когда ты зацикливаешься на нем, упускаешь настоящее. Но вообще я жалею о том, что не вышла из некоторых отношений раньше и не говорила «нет», когда следовало бы произносить его чаще.  

А о том, что бросили карьеру модели, не жалеете? Будь у вас тогда сегодняшний опыт и мировоззрение, все равно бы оставили ее?

— Да. Я не была несчастлива, нет, мне нравилось большое количество путешествий, то, что мне пришлось говорить на нескольких языках, я встретила множество интересных людей, и, может быть, не будь я тогда моделью, я бы не оказалась сейчас там, где я есть. Но вместе с тем я думаю, что это очень странная работа: молоденьких девочек заставляют поворачиваться так и сяк, улыбаться… Они просто фигуры. Конечно, их индивидуальность важна, но в первую очередь они фигуры, тела. Очень сложно, когда ты взрослеешь, становишься женщиной, пытаешься понять, какая ты есть, какая ты внутри, а тебя только и делают, что оценивают по тому, как ты выглядишь. Это не очень хорошее начало — я знаю многих женщин моего возраста, кто также был моделью, и они испытывают проблемы с восприятием себя, своего тела. Мне самой иногда кажется, что мне чего-то не хватает, что я где-то недотягиваю, но в модельном бизнесе тебе всегда чего-то не хватает. У тебя может не быть работы просто потому, что какая-то часть тела у кого-то лучше. Это очень опасно.

Поэтому мой ответ все равно нет — не жалею, что бросила карьеру модели. Но сама мода мне нравится, как и тот факт, что я больше не модель. 

Вы поете о правах африканского народа, а что насчет прав женщин? Судя по сказанному ранее, вам есть чем поделиться. Хотели бы больше говорить на эту тему, отстаивать права женщин? 

— Эти темы дороги мне — проблема прав женщин, прав человека в целом. Я всегда пытаюсь об этом говорить, конечно, не так много в российских медиа, все-таки я живу здесь, во Франции, но все, что я делаю, всю свою карьеру, я стараюсь делать так, чтобы стать источником вдохновения для других женщин, собственно, это единственное, что я умею. Мой второй альбом — это такой трибьют молодым девушкам. Несмотря на то что мы снимали клипы в Африке, альбом был адресован девушкам по всему миру.

С каким посылом? Стать сильнее? Бороться за свои права? 

— Да, быть сильнее, быть сильной в целом. Мы ведь действительно такие: нам удается справляться со всем дерьмом, которое валится на нас с начала времен. Мы сильные, потому что мы все еще здесь, хотя до сих пор сталкиваемся с обществом, которое хочет нас уничтожить. Мы просто хотим такие же права, как и у других. Это ведь нормально — быть собой. Это то, что я пытаюсь донести. Ты такая, какая ты есть, и не важно, что это значит, не позволяй ни какому-либо мужчине, ни другому человеку говорить тебе быть кем-то другим. Но для начала ты должна сама разобраться в том, кто ты есть, а потом уже бороться за этого человека. 

Видимо, произошла героиня эволюционировала от альбома к альбому. В первом она все-таки кажется с разбитым сердцем, сломленной душой… Вам когда-нибудь приходилось испытать подобное?

— Да, первый альбом был мне необходим, это была своего рода терапия. Когда тебе двадцать или около того, любовные истории, как правило, сложные. Но с того момента прошло много времени, сейчас мое сердце уже не разбито. А вообще, мне кажется, с каждым такое происходило — другое дело то, как с этим справляешься, что ты потом с этими кусочками делаешь. Вот это действительно важно. 

А люди принадлежат друг другу (в первом альбоме Imany есть песня You don’t belong to me, дословный перевод «Ты мне не принадлежишь»)? 

— Надеюсь, что нет. Я верю в то, что миссия каждого человека в жизни — найти настоящего себя, быть счастливым с самим собой, только так он может быть счастливым с кем-либо еще. А потом уже найти человека, который всецело примет тебя таким, какой ты есть.

Только когда ты действительно счастлив и доволен собой, тебе никто не нужен, все остальные люди в твоей жизни — это бонус. А если этого бонуса нет, ничего страшного, у тебя все еще есть ты. Да и потом, нас 7 млрд человек в этом мире. И если тот самый не живет по соседству, это не значит, что ты никогда его не встретишь. Как-то же люди попадаются друг другу. 

Хорошо, первый альбом был больше про любовь, про отношения, второй — про политику, права человека, о чем третий? 

— Третий альбом абсолютно другой. Вообще не должно было его быть, предполагалось, что будет шоу на сцене. Просто мой продюсер услышал песни и посоветовал записать альбом. Это каверы, аранжированные восемью виолончелями. Композиции самые разные: начиная от от Мадонны и Radiohead, заканчивая Ed Sheeran. Итого восемь виолончелей и мой голос. Было забавно все это записывать. Кстати, одна из музыкантов моей группы — русская. Полина Стрельцова, она из Москвы. Не может дождаться поездки в Россию, очень хочет сыграть на родине. 

Снова русские… Не повлияло ли на решение сделать каверы, успех ремикса на вашу песню, созданную двумя российскими диджеями? 

— Да нет, у меня всегда была желание сделать подобное. Этот проект я вынашивала в голове последние 7 лет, просто не было возможности его осуществить. А то, что произошло с Филатовым и Карас, было поистине прекрасно, случилось то, чего я совсем не ожидала. Ребята сделали ремикс, не спрашивая моего разрешения, и он перерос во что-то грандиозное, был очень популярным в России, в других странах. Это был подарок от Бога. Но третий альбом — это то, что я хотела сделать уже очень давно. 

Приедете в Россию с концертом?

— Да, мы должны были приехать в Россию в ноябре или декабре, если только нам не запретят въехать из-за ковида. А так у нас уже запланировано два концерта: один в Питере, другой в Москве. Мне нравится играть в России, моя аудитория очень молодая, сильно отличается от французской. Русские очень хорошо ко мне относятся. 

Не хотелось бы, чтобы коронавирус нарушил ваши планы, этот год пандемийный вообще повлиял на вас? 

— Он повлиял на всех, коснулся каждого, так как нельзя было выходить, все было закрыто. Во Франции до сих пор локдаун, поэтому я все еще не могу выступать, не могу заниматься по сути своей работой. 

Каждый за это время чему-то научился, уяснил для себя какие-то уроки.  

— Я многое поняла за это время. Карантин для нашей семьи — мужа и детей — пошел только на пользу. Нам пришлось быть вместе каждый день, заботиться друг о друге; мы стали ближе, поняли, что нам нужно проводить друг с другом больше времени. Это только звучит легко и просто, на деле жизнь настолько сумасшедшая, что ты не можешь проводить достаточное количество времени с теми, кого любишь. 

В такие моменты особенно важно не забывать про любовь к себе, мне кажется, знать свои сильные стороны. Есть что-то, что вы особенно любите в себе?

— Чувство юмора. Это моя самая сильная черта. Меня очень легко рассмешить. Я придурашливая… Не все это видят, но те, кто со мной хорошо знаком, об этом знают. Люблю прикалываться, шутить, смешно одеваться, смешно танцевать, делать какие-то забавные движения. Обожаю дурачиться с детьми, со своими братьями и сестрами. 

А есть ли у вас этот знаменитый французский шарм, все знают, что он есть, а что это такое — мало кто понимает…

— Не знаю, есть ли он у меня. Что такое французский шарм, это так говорят про француженок? Что они очаровательные? Серьезно?  Парижанки, безусловно очень стильные, я бы сказала, их сразу видно. Но чтобы узнать француза, нужно время, и если у тебя это получается, он становится твоим другом навсегда.