Карина Андоленко: «Мне приписывают романы со всеми партнерами»

– Карина, есть ли у вас что-то общее со следователем уголовного розыска Анной Спасской, которую играете?

– Спасская не идеальная, и круто, когда человек может признать про себя это. Мне она как раз тем и понравилась, что совершает много ошибок, и благодаря им ей есть куда стремиться, а такое всегда интересно играть. Точки соприкосновения у нас присутствуют, я такой же трудоголик. Мне кажется, что творческая профессия требует некоего фанатизма, но законы вселенной никто не отменял: где все твое внимание, там и вся энергия. Чтобы что-то получилось, ее нужно направлять в одно русло, однако от этого страдают какие-то другие аспекты жизни. У Спасской они пострадали больше, Анна свою профессию очень любит, она хороший следователь, но совершенно никудышная жена. Ей придется столкнуться с этим вопросом и понять, действительно ли она делает все для своей семьи и брака. Работа для нее не просто способ что-то доказать, а бегство, и в первую очередь от самой себя. Она, наверное, по-настоящему и не живет, прячется за свою работу. Я это в ней увидела, когда прочла сценарий, и мне захотелось сыграть, разобрать психику человека, который так рьяно бежит от жизни.

– Вам 33 года, проектов на счету уже более 50, выходной день, как правило, если выпадает, то всего один в неделю. Успеваете пожить вне работы?

– Я сталкивалась с такими же обстоятельствами, как и Спасская, но несколько лет назад. И как раз после вопросов к себе: «А живешь ли ты?», внедрила колесо баланса, теперь распределяю силы и стараюсь брать перерывы. Другое дело, что мне достаточно месяца отдыха, чтобы снова включиться в бой, и в отличие от Спасской я никуда не убегаю, моя жизнь не страдает от работы. А в этом году вселенная нам всем подарила глобальный перерыв, и сил у меня сейчас достаточно.

– Легко ли вам дался карантин, когда все съемки, спектакли остановились?

– Если честно, было по-разному, замкнутое пространство — это тяжело, как ни крути. Мы привыкли делать акцент на своем внешнем движении, развитии, социуме, карьере и так далее. А если ты не перестаешь держать внутренний темп, то не замечаешь таких пауз и всегда найдешь, чем заняться. У меня наконец-то дошли руки до «Инстаграма» (запрещенная в России экстремистская организация) и прямых эфиров, до того, чтобы разобрать свои стихотворения, написать сценарий, пообщаться нужное количество времени с близкими, побыть дома. Поэтому не могу сказать, что останавливалась во время пандемии, даже получила от неожиданного отпуска удовольствие, но не хотела бы снова оказаться в таких искусственных обстоятельствах. Одно дело, когда ты сам принимаешь решение дать себе месяц отдыха, и другое — когда тебя заставляют.

– Вы упомянули стихотворения. Давно пишете?

– С 12 лет. Тогда у меня погибла собака. Это было таким шоком и неожиданностью. Помню, как я села и написала стихотворение, видимо, эмоциям и чувствам нужно было во что-то вылиться. У меня нет конкретных тем для стихов, наверное, не просто так называю их моими рифмованными мыслями вслух. Они в основном о законах мироздания, о том, кто мы, для чего сюда пришли. Я что-то прочла, увидела, это во мне откликнулось, и есть потребность вылить свои чувства в стихотворение. Нет такого, что я сажусь и осознанно этим занимаюсь, могу лечь спать, проснуться среди ночи и понять, что мне нужно написать. Думаю, это дает мне возможность рассказать что-то, что, возможно, кому-то поможет. Из поэтов очень люблю Ахматову, Цветаеву, Веру Полозкову, Ростана, но одно какое-то стихотворение назвать не могу, мне в целом по душе поэзия.

– Многие узнают вас на улице благодаря главным ролям в сериалах. Испытали на себе обратную сторону публичности?

– В большей массе мне повезло с моими зрителями, которые поддерживают, верят, радуются успехам, я ими очень дорожу, но случаются разные вещи. Как раз когда мы снимали картину «Спасская», меня выследил один из поклонников, назовем его так. Он присутствовал на спектакле (Карина — актриса Московского губернского театра. — Прим. «Антенны»), после которого я вылетала в Сочи на съемки. Никогда в социальных сетях не показываю, в каких гостиницах останавливаюсь, не знаю, каким способом, может быть, мы с этим мужчиной летели одним рейсом, но он нашел гостиницу и поселился на том же этаже. Когда утром после ночной смены я выходила из номера, он выскочил из соседней комнаты и пытался что-то бессвязно до меня донести. Испугалась я очень сильно и даже в «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация) тогда написала: «Ребята, пожалуйста, разделяйте работу и личную жизнь». Мы все люди, у каждого должно быть свое пространство.

– Чем эта история закончилась?

– Мы довольно быстро все решили и, слава богу, «нейтрализовали» поклонника.

– Поговорим о людях, которые вам приятны. У Спасской трогательные и доверительные отношения с бабушкой, а у вас лучшая подруга — мама.

– Это ее заслуга. Проблема в чем: многие пытаются дружить, когда дети уже выросли, а мама так поступала с момента, как я родилась, и всегда давала мне возможность самостоятельно выбирать. Она не просто моя опора в жизни, а куда большее. Я могу говорить о ней часами, восхищаюсь ей как женщиной, другом, тем, как она умеет слышать людей. У нее очень большое сердце, в ней много юмора и силы.

– Наверное, она хвалит все ваши проекты.

– Нет. Мама абсолютно адекватный и один из самых строгих зрителей, и она всегда была такой. Если ей что-то не нравится, не будет подбирать слова, а скажет: «Кариш, что-то не туда. Мне кажется, что ты нечто подобное уже делала».

– Как реагируете на критику от родного человека?

– Не бывает, чтобы все картины получались удачными. Это же тоже процесс, опыт, этап роста. Когда маме нравится, я понимаю, что ее похвала дорогого стоит, потому что она говорит мне правду.

– Есть артисты, которых гарантированно встретишь на каждом светском мероприятии. Но не вас. Не любите такой тип отдыха?

– Я научилась относиться ко времени с уважением. Когда понимаю, что почерпну что-то для себя, например, мероприятие связано с премьерой интересного кино, выставкой, то пойду, а если оно праздное, то лучше почитаю книгу, проведу время в кругу родных людей и тем самым верну себе тот ресурс, который израсходовала на работе. Как всегда говорила моя мама: «Я родила старушку!» Это правда так.

– То есть вы не тусовочный человек?

– Я человек неоднозначный. Честно говоря, сама себя до конца не знаю, наверное, поэтому и выбрала такую профессию. Могу с утра проснуться и понять, что хочу куда-то пойти и прогулять до шести утра, а в другой день нет такого желания, даже когда мероприятие важное с точки зрения карьеры и социума, но, если нутро говорит «я не хочу», стараюсь себя слушать.

– Экстрим вам присущ?

– Нет. Все близкие подтрунивают надо мной, вроде того, что для меня проехать на самокате — это уже экстрим. Я абсолютно спокойный человек. Мне достаточно адреналина в профессии, считаю, чтобы почувствовать жизнь, не нужно прыгать с парашютом. И так ее прекрасно ощущаю, даже сейчас в нашем разговоре. Зачем искушать судьбу? Уважение к жизни, естественно, пришло с возрастом. Не надо заигрываться, провоцировать, нужно с благодарностью, с любовью принимать и понимать, что нам все это дано на время, и надо быть ответственными.

– Сами не рветесь выполнять трюки на съемочной площадке?

– У нас для этого есть каскадеры, пиротехники, холостые патроны. Мне кажется, что тут кто на что учился, тем и должен заниматься. Я не умею прыгать с крыши и делать кульбит и априори не сделаю это так хорошо, как подготовленный спортсмен.

– Для вас существуют какие-то ограничения в работе, вещи, на которые никогда не согласитесь?

– Не снимаюсь обнаженной. Мне некомфортно. Я должна искренне понимать, верить, что без этой сцены невозможно передать смысл, рассказать историю. Пока такого не случалось. Поэтому у меня в подобных эпизодах всегда есть дублерша.

– Вы создаете впечатление нескандального человека. При этом в Интернете вам приписывают романы с Гелой Месхи, Дмитрием Дюжевым, Егором Кончаловским, Станиславом Бондаренко, Алексеем Макаровым. Откуда берутся такие слухи?

– Мои друзья следят за подобными вещами больше, чем я, и периодически присылают почитать. Никогда не говорю о личной жизни, могу сказать только одно — все это смешно. Ну хоть бы близко прошли по краю, но нет! Раньше обижалась, переживала, потому что у людей семьи, а я сразу думаю о женах этих мужчин, каково им такое читать. Гела мой однокурсник, с Димой Дюжевым мы вместе работали в театре, я очень трепетно к нему отношусь как к коллеге. С Егором нас постоянно почему-то женят. Ему безумно благодарна, потому что это человек, благодаря которому моя профессия сложилась. Он первый режиссер, утвердивший меня, когда даже не знала, что такое крупный план (актриса сыграла главную роль в фильме Кончаловского «Розы для Эльзы» 2008 года. — Прим. «Антенны»). Егор научил меня всему, приносил на съемочную площадку огромный список картин известных режиссеров, которые нужно посмотреть. Он мой учитель в кино, проводник. Мне приписывают романы практически со всеми моими партнерами, и сейчас я радуюсь этому, потому что стала относиться по-другому. Если говорят, значит, нам удалось в кадре сыграть так, что все поверили.