«Я родилась в 1960 году. То есть в прошлом веке. Но на старуху не дождетесь прорухи, фору дам любой юной особе не только по энергии и жажде жизни, по количеству дипломов, накопленных за всю жизнь, но и как женщина, которая знает себе цену, разбирается в мужчинах и умеет их соблазнять.
Выросла я в Советском Союзе, в котором, как известно, не было секса. «Секса у нас нет, и мы категорически против этого» — именно так в 1986 году во всеуслышание сообщила участница одного из первых советско-американских телемостов, который проводил прогрессивный по тем временам журналист Владимир Познер (с нашей стороны) и телеведущий Фил Донахью (с их стороны). Фраза стала крылатой. Кто-то с гордостью и целомудрием ее подхватил в противовес прогнившему Западу, кто-то ухмыльнулся, но спорить не стал: нельзя было. Нельзя было вообще говорить на эту тему, потому что не подобает человеку, идущему в коммунизм, апострофировать о постыдном. В итоге рождались мы из капусты или с помощью аистов, а наши мамы понятия не имели, что такое получать удовольствие в постели. Помните кадр из фильма «Зависть богов» про советскую действительность, где возрастная героиня Веры Алентовой после первого в своей жизни оргазма спросила: «Что это было?» Так все и было на самом деле. Родители нас не обучали никакой семейной грамоте, книг о половом воспитании не было, эротические моменты в фильмах ограничивались робким прикосновением щек.
Не путайте с началом 90-х, где киноиндустрия как умалишенная кинулась во все тяжкие, срывая одежды чуть ли не со старухи Шапокляк и готовая поставить к пилону даже Чебурашку. До развала Союза все было девственно-невинно и без секса.
Замуж я вышла бегом-бегом в 19 лет, потому что мама учила, как ее мама учила: «Замуж девушка выходит за того, кто первый предложит». Он предложил, я поплелась туда — замуж, без опыта отношений, без представлений о том, что мне делать с мужчиной. Думаю, ему было тяжко с этой кулемой, стесняющейся своего тела и никогда не знавшей даже то, что у мужчин и там растут волосы (я долго не могла к этому привыкнуть). Первый ребенок появился чуть ли не от первой брачной ночи, а второму уже способствовала подпольная «Греческая смоковница» в развратные 90-е. Семейная жизнь многому научила, кроме как получать оргазм. Опять вспоминаем Алентову с ее героиней, прожившей в браке много лет и только с любовником-французом выдохнувшей фразу: «Что это было?»
Дети выросли, муж ушел к другой, которая воспитывалась в более поздние безнравственные времена. И тут пришел мой черед познавать, что такое мир мужчин. Свободная, достигшая определенной карьеры (в этом смысле я многое успела, несмотря на наличие двоих детей), пошла я по тропке, ведущей в мир неизведанного. Помните книгу Эдварда Радзинского «Я стою у ресторана, замуж поздно, сдохнуть рано»? Звучит как афоризм для всех одиноких, кому за 50…
И все же, расправив плечи после предательства мужа, осознав, что женщина я еще сочная без явного целлюлита на бедрах, с красивой грудью (генетика и активный образ жизни), с решительным молотком в черепной коробке, смело кинулась в «мамбовые» знакомства.
Свой первый в жизни оргазм получила от едва знакомого мне мужчины, с которым мы занялись сексом, как в романе «Последнее танго в Париже», в полутемной комнате отеля, не называя друг другу имен, с запретом рассказывать о себе. У меня не было ни секунды задуматься, правильно ли я поступаю. После шестого свидания я поняла, что мне нужна пауза, все-таки для безымённых отношений я еще не созрела. На столе в отеле я ему оставила флешку с одноименным фильмом режиссера Бернардо Бертолуччи.
Как читают мужчины женщину, которая удовлетворена и совсем недавно познала физическую страсть? Я не знаю. Но со мной стали знакомиться в парках и скверах, когда я просто плыла и наслаждалась шуршанием листвы. Улыбаясь, я научилась мило отказывать в продолжении разговора. Мне казалось, что я учусь выбирать того, кто мне действительно будет нужен… надолго. Это говорил разум, а моя телесная чувственность стала замечать молодых парней с хорошим мускулистым телом и упругими бедрами.
Был день. Он просто сел рядом со мной на скамью и стал говорить о погоде (о чем же еще?). Я обратила внимание на его очень красивые жилистые руки. Ему было 28, мне 56. Он был немного странный, потому что увлекался экстрасенсорикой и мог бесконечно рассуждать о каких-то древних сакральных знаниях, о внечувственном восприятии окружающей действительности и еще о чем-то чудаковатом. Как угодно можно осуждать меня, но в течение нескольких недель я не могла от него оторваться. В какой-то момент я была просто обессилена физически и вампирически истощена, мне казалось, что из меня выпили всю кровь, я ушла от него, подарив книгу Макса Фрая и Линор Горалик «Книга одиночеств».
Со временем у меня накопились очень приятные знакомства с разными мужчинами: с умными, зрелыми, молодыми, богатыми, добрыми, сексуальными и даже негодяями. Заметьте, это все разные партнеры.
Со временем у меня накопились очень приятные знакомства с разными мужчинами: с умными, зрелыми, молодыми, богатыми, добрыми, сексуальными и даже негодяями. В каждом есть свои неоспоримые плюсы. Я встречаюсь с ними: иногда по их, иногда по своему желанию. Фильм Луиса Бунюэля «Дневная красавица» повествует о том, как дама из добропорядочной семьи устраивается днем работать в бордель, чтобы удовлетворять свои фантазии, пока муж на службе. Мне скрывать нечего, я свободная женщина, но иногда мне кажется, что я та самая «дневная красавица», которой надо скрывать, что мне нравится быть желанной. Мне приятно слышать, что я красивая, мудрая, энергичная. Но! Быть порядочной в глазах родных — никто не отменял.
На днях в компании знакомых и родственников мне приглянулся импозантный вдовец, доктор наук, чуть старше меня. Он играет на гитаре и поет песни нашей молодости. У него густые седые волосы, подтянутый живот и молодой задорный взгляд. Мы танцевали с ним медленный танец и смеялись над какой-то чепухой. Он пригласил меня к себе в гости, но я потяну время. Чувствую, что он будет у меня единственный и надолго, и мы с ним соберем свою библиотеку книг. Правда, двоюродная сестра, которой 61 год, ему тоже подмигивала и что-то там цитировала…»
Сваха
Кто мы — женщины, которым за 50 лет? Бабушки, участь которых пирожки, внуки, вязание, тихое угасание под радио «Маяк»? Или крутые бабки — феномен нашего времени?
Как сказала мудрая Изабелла Росселлини, «возраст — это свобода!»
Ты уже никому ничего не должна, ты живешь как тебе хочется, ты свободна! Тебе плевать, будут ли мужики пялиться на твою задницу, тебе начхать, что скажут занудные подруги. Любая прическа, цветастое платье, кеды. «О, моя маленькая бейба!», как пел Сукачев.
В этой свободе больше сексуальности, чем в юной полногрудой прелестнице, которая сидит в ресторане и глядится ежеминутно в смартфон: как помада, как прическа, как реснички? Я рада, что отношусь к этому поколению женщин, у которых еще впереди большая интересная жизнь. А на что вы хотите потратить свои золотые и счастливые годы?