«Зачем маме квартира?»: как мой брат стал хорошим мужем и плохим сыном

Моя привязанность к Пашке была обусловлена еще и тем, что он был полной противоположностью нашего отца. Мы оба искренне жалели маму, которая, прожив в браке много лет, так и не узнала, что такое женское счастье. Отец был несдержан, груб, ленив, любил выпить, а в состоянии подпития нередко давал волю рукам. Нас с братом не трогал, а вот маме прилетало частенько и ни за что. Нашей кроткой, ласковой, самой лучшей на свете мамочке! «Пашка, сынок, только ты не вырасти таким, как твой отец», — тихо плакала мама, когда мы, маленькие, напуганные очередной семейной разборкой, жались к ней, стремясь утешить и поддержать. Уже тогда я ни на секунду не сомневалась, что брат вырастет другим человеком, не таким, как отец: уважительное отношение к женщине он впитал не с молоком, а со слезами матери.

Однажды, когда Пашке было лет пятнадцать, во время очередного приступа отцовской ярости он успел перехватить кулак, занесенный над маминой головой. «Тронешь ее еще раз — получишь!» — прохрипел брат, и по его решительному виду было понятно, что это не просто слова. Мать замерла, ожидая драки между отцом и сыном. Но, к нашему огромному удивлению, папаша, невнятно пробормотав какую-то угрозу, ретировался и больше до самого своего ухода, который случился через пару лет, маму не трогал. «Повезет той, кто станет твоей женой», — не раз говорила я брату. Я была уверена, что девушка, которую выберет Пашка, станет моей лучшей подругой. Ведь подобное притягивается к подобному, а рядом с таким светлым человеком, как мой брат, непременно должна оказаться такая же чистая душа.

Знакомство с невесткой

Спустя несколько лет, когда брат представил нам с мамой свою избранницу, мы решили, что именно такую родственную душу он и встретил. В день знакомства мы были просто очарованы Мариной: смешливая, открытая, позитивная и плюс ко всему очень симпатичная. Когда Пашка после семейного застолья ушел ее провожать, мама даже всплакнула от счастья.

Увы, оно было недолгим. Едва поменяв фамилию, невестка из улыбчивой милашки на наших глазах стала превращаться в беспардонную фурию. За первыми настораживающими звоночками («Сколько вы готовы потратить на нашу свадьбу? Бюджетный вариант торжества не рассматривается, я один раз замуж выходить собираюсь») последовал девятый вал самых неожиданных претензий. «Надеюсь, вы освободите нам в квартире самую большую комнату? Мы с ребенком тянуть не намерены, а ему пространство нужно. Вы ведь не будете возражать, что малыш будет зарегистрирован по месту прописки отца? График уборки квартиры мне составить или вы сами справитесь?» — и все в таком духе.

Одна сатана

Мы не верили своим глазам: неужели человек может так стремительно меняться? Но это было не самое неприятное. Гораздо больше нас с мамой удивляло и задевало, что наш еще совсем недавно великодушный и добросердечный Пашка стал рассуждать и действовать так же, как и его супруга. Сам он не озвучивал беспардонные заявления, но его молчание, сопровождавшее каждую реплику его половинки, было красноречивее любых слов.

Наверное, переносить махровый эгоизм Пашкиной жены было бы легче, если бы семья брата жила отдельно. Но Марина такой вариант даже не рассматривала: большая квартира в центре города, да еще с бесплатной кухаркой, уборщицей и нянькой в лице свекрови под одной крышей — зачем искать от добра добра? Поддержать маму личным присутствием я не могла: по окончании института вышла замуж и осталась жить в городе, где училась. 

Пользуясь маминой бесхарактерностью, Марина быстро превратилась в полноправную хозяйку квартиры. Родительскую спальню она обустроила под себя, наша с Пашкой комната стала детской для их сына Левы, а маму поселила в проходной гостиной. Мамуля не роптала. «Главное — чтобы сын был счастлив, а мне-то много ли надо?» — оправдывалась она, когда я возмущалась подобным положением дел. Во время приездов в родной город мы с мужем вынуждены были останавливаться в гостинице: в родном доме места для нас уже не было. «Только не ругайся с Мариной и ничего ей не говори! — заклинала меня мама. — У Паши давление высокое, на сердце жалуется, ему нервничать нельзя. Да и я скандалов не выношу, по мне, лучше худой мир, чем добрая ссора».

«Всех испортил квартирный вопрос»

Мои нервы сдали, когда случайно выяснилось, что брат приватизировал квартиру, наделив долями собственности только себя и своего сына. «Павел, как прикажешь это понимать?» — возмутилась я. «Ну, мы с Мариной решили, что у тебя и так свое жилье есть, ты ведь здесь даже не прописана, а маме-то доля зачем? Она ведь разменивать квартиру все равно не будет», — промямлил брат. Чувствовалось, что ему самому от этой сделки не по себе, но придумать он ничего не мог: понятно, кто осуществлял руководство планом под названием «Приватизация». 

Потом я много раз предлагала маме перебраться ко мне, но она всегда отказывалась. «Паша с Мариной целый день на работе, а я и еду приготовлю, и постираю, и приберусь, — приводила она свои аргументы. — Да и Левушку кто из школы встретит и отведет в бассейн? Нет уж, доченька, здесь мое место. Меня тут многое держит: и дом, и внук, и соседка Катя, да и за могилкой отца приглядывать надо». За пару десятков лет мама выбралась ко мне погостить от силы три раза, ей всегда было некогда. При этом добрых слов от невестки она практически не слышала. По мнению Марины Вячеславовны, все, что делала мама, было из рук вон плохо: и суп невкусный, и белье не проглажено, и Левушка заболел, потому что бабушка забыла закрыть форточку в его комнате, когда он три часа за компом в «танки» резался. Даже когда племяш, вступивший в непростой пубертат, был пойман с сигаретой, виноватой оказалась бабушка: не проследила, что у ребенка появились дурные наклонности. Ну а брат… Он всегда и во всем с женой согласен. Он же с детских лет на примере отцовского отношения к маме понял, что жену надо уважать. Вот Пашка и уважает как может.

Неудобная свекровь 

А недавно жена брата позвонила и категорично заявила, что я должна забрать маму к себе. «Мать ваша чудить начала, с памятью совсем плохо, — тарахтела невестка в трубку. — Боюсь, если дальше все так останется, она как-нибудь газ выключить позабудет, устроит беду на весь дом. Присматривать за ней некому: мы с Пашей на работе, Лева в техникуме, а она весь день сама себе предоставлена. Да и запах валерьянки в квартире надоел, она ведь по делу и без дела ее себе капает. В гостиной от пузырьков и баночек ступить негде, гостей пригласить невозможно. Так что забирай мать, хватит, покайфовала, и так всю жизнь живешь вольной птицей, пора и честь знать. Да и ей с тобой веселее будет — рядом с дочкой все-таки».

В выходной едем с мужем за мамой. Когда я ей позвонила и сообщила о цели нашего визита, она впервые не стала отнекиваться и, как мне показалось, обрадовалась. Ей у нас действительно веселее будет: с нами живет еще и моя свекровь —  вот и будут две старушки друг друга воспоминаниями о молодости развлекать. Правда, жить им придется в одной комнате, потому что в нашей двухкомнатной квартире выделить каждой маме по отдельному помещению не получится. Главное, чтобы они общий язык нашли и общество друг друга было им не в тягость. Днем мы, правда, тоже оба на работе, но иногда к бабулям будет забегать дочка Аня — они со своим молодым человеком квартиру неподалеку снимают. Так что, думаю, особых проблем не возникнет, да и мне спокойнее будет, когда мама рядом и под присмотром.