«Я не могу уйти от мужа, потому что ничего не умею»

«Поздно мне пришло в голову, что богатый муж — не панацея от несчастной женской доли…

Мама, которая родилась в аграрной стране, всегда готовила меня к деревенской жизни. Все родительские планы были направлены на то, чтобы побыстрее найти мне соседского слесаря-парнишку, выдать меня замуж, а дальше по схеме: дети, скот, огороды. Из меня готовили «доярку из Хацапетовки».

Однажды по нашему поселку проехался кортеж, состоящий из элитного немецкого автопрома. Мы с девчонками с завистью провожали взглядом эту глянцевую жизнь. Потом оказалось, что некий столичный гость купил небольшой заводик по производству подсолнечного масла недалеко от нашей деревни. Как выглядел новый хозяин, никто не знал.

Поэтому, когда один из старейшин нашего поселка устроил большой праздник, посвященный началу посевного сезона, и созвал всех молодых девчонок, мы не особо задавались вопросом, кто эти новые молодые парни на торжестве. Девчонками мы решили, что ребята — новая рабочая сила на заводе. Только через несколько лет я узнала, что это были смотрины для владельца завода. И девушек собрали для него.

Дальше я могу вести рассказ глазами женщины, которая понимает, что произошло в те дни и ближайшие годы.

Мне было 17 лет, и я заканчивала 11-й класс. Надеялась поступить в техникум. Но «Праздник посева» посеял во мне огромную любовь, и было уже не до учебы.

Один из новых парней в тот вечер стал за мной ухаживать и на следующий день пригласил прокатиться в город на одной из тех машин из кортежа. Ему 32, молодой, красивый, галантный… богатый. Совсем из другой жизни. Я влюбилась. Он оказался новым владельцем предприятия. Папины деньги помогали ему вершить дела. На личную жизнь у него был свой расчет: найти тихую девственницу из «Хацапетовки», которая будет рожать сильное потомство и всю жизнь благодарно молчать (читайте также: Личный опыт: ушла от мужа с четырьмя детьми и переехала в другой город).

В новый дом меня перевезли буквально через пару недель после знакомства. Я была ошеломлена от нового гардероба, дорогой обстановки в царских палатах и от обслуги, которая меня окружала: садовники, дворники, горничные, а потом уже и гувернантки.

Мне было сразу сказано, что начинать учебу ни к чему, встречи с родственниками и подругами нежелательны, выход за пределы высокого забора только по разрешению мужа (поженились мы, как только мне исполнилось 18 лет). Иногда меня вывозили на светские приемы, где открывать рот не рекомендовалось. Но тогда, восторженная и влюбленная, я ничего этого не замечала. Даже редкие заходы в мою спальню мне казались нормой.

У нас родились два восхитительных ребенка, мальчик и девочка. Все по графику, как задумал супруг. Далее было сказано, что планируется еще двое, с разницей в два года. Зная, как все происходит, понимала, что именно два раза муж придет ко мне в спальню.

Мне не разрешается ходить на водительские курсы, чтобы сдать на права. Я не имею права посещать какие-либо кружки и курсы, в том числе английского языка, на которые очень просилась. В театр и кино мы выходим только для встречи с деловыми партнерами. Иногда кажется, что даже от сервировки стола меня ограждают, чтобы я и этого не умела делать.

У меня нет образования, я не владею иностранными языками, слова «менеджмент», «логистика», «лизинг», «франчайзинг» знаю только из редких выводов меня в свет. Книги мне покупает наша экономка, вот несколько названий из списка: «Школа правильной жены», «Всякой супруге свое время», «О чем думают овощи», «Если муж хорош, то рябая жена станет красивой».

Когда супруг приходит домой, он целует меня в лоб, как покаянную, обязательно спрашивает «Как у вас дела?» и никогда меня не слышит, потому что я… молчу. Все эти вопросы и приветствия для него ничего не значат, он меня никогда не слышит и не услышит.

Был период, когда я пыталась сопротивляться такому положению дел, один раз устроила истерику. Со мной даже не стали спорить, просто проигнорировали. А через день, улыбаясь, тихо сказали, что если что-то не устраивает и я чувствую в себе силы, то могу изменить свою жизнь, но ворота мне отворят только в одну сторону. Про детей я даже не обмолвилась, потому что знаю: мне их не отдадут. А что я смогу им дать?

Мне страшно жить обыкновенным инкубатором, который больше ничего не может. И в этом только моя вина. Я пошла по легкому пути построения своего счастья. Надежда у меня только одна, что дети получат настоящее образование. А я постараюсь сделать так, чтобы дочка умела делать все, и чтоб ей хватило в будущем смелости и навыка быть самостоятельной».