Дача Сергея Колесникова: «Красотой в доме заведует жена»

В то время я был совсем несведущим в строительных делах, наняли прораба, особо за работами не присматривали — за сантехническими подводами внутри дома, установкой газового котла и другими, на наш взгляд, «мелочами», а потом выяснилось, что все через несколько лет пришлось или переделывать, или доводить до ума с помощью хороших мастеров. Иначе бы случилась беда — взрыв или потоп.

Вот сейчас младший сын Ваня неподалеку от нас строит дом для своей семьи — уже стоит каркас, есть крыша, окна, двери… И теперь ему говорю, что основная задача — сделать качественные подводки: газ, воду, все швы. Не жалеть денег, покупать добротные материалы, чтобы потом не было мучительно больно.

У нас это уже не дача, а полноценный дом: живем полгода в Москве, а полгода тут. Любимое наше место — беседка, в теплую погоду она идеальна, я провожу тут практически все время. А если на улице чуть похолоднее, то на веранде, где красиво и уютно, — там печка, которая топится березовыми дровами, да и зимой с утепленными полами, двойными окнами тоже хорошо.  

Красотой у нас в быту заведует Маша, она модельер, прекрасно шьет, человек с удивительным вкусом. Удачно подобрала цвет стен — от желтого до темно-коричневого, развесила картины ее отца, известного архитектора Александра Александровича Великанова, есть полотна Резо Габриадзе.

Маша сама создает оригинальные картины из разных лоскутков, переводит фотографии на дерево, занавески, делает шикарные абажуры — обычных светильников у нас нет. А на мне — вся «головная боль», если что-то начинает подтекать, поддувать.

Много лет я вел программу «Фазенда» на Первом канале. Часто братья-актеры после этого продолжают просить посоветовать, какую краску лучше подобрать, материалы… Я смеюсь: «Вы что?! Я же ведущий, как актер свою роль отыграл, текст выучил, рассказал. И все — забыл. Для меня это была работа вроде как в очередном сериале».

Но признаюсь, руки у меня из того места растут, что-то по дому — подпилить, построгать. Могу, к примеру, поменять кран, унитаз… А вот в электричестве не очень понимаю, обращаюсь к мастеру.

До этого участка у нас был старенький домик во Владимирской области, обычная изба-пятистенок вдали от цивилизации. Маша его очень не любила, была абсолютно городским человеком. А сегодня на себя диву дается, сдает позиции, дико полюбила Тарусу, не хочет в Москву уезжать. Ей нравится уже что-то сажать, раньше ей это было совсем не свойственно. Так что с женой в Тарусе произошла какая-то метаморфоза.

На участке практически ничего не выращиваем, кроме цветов, которыми занимается Маша. Правда, посадили весной брюссельскую капусту, но ее всю поел слизняк, в этом году было нашествие его, наверное, из-за излишней влаги. Растут яблони, груши… Маша раньше никаких заготовок не делала, а сейчас — вкусные соусы, такие резкие, какие мы любим, маринует сливу, перцы — замечательная закуска. Овощи и фрукты мы покупаем на рынке.

Мы с Машей уже 40 лет вместе. Помню, с другом Колей Козыревым пришли в гости к ней в дом, я увидел ее — и все. Произошла какая-то химия. У меня ведь это третий брак, в первых двух не было детей, поэтому разрыв произошел безболезненно. Ну не получилось. А с Машей — раз, все удалось. Совпадение каких-то принципов, много чего еще, наверное. Ценю в ней искренность, честность, она отлично может отстаивать свои позиции. 

Маша — дамский мастер-модельер. Помню, лет 15 назад попросил ее смастерить мне широкие штаны, сначала сопротивлялась — мол, не подойдут, но пошила. Так сделала первые портки мне, до сих пор их ношу и в повседневной жизни, и на сцене, объездил с ними разные уголки нашей родины со спектаклями. Все восхищались: «Какие у вас брюки!» Еще Маша шила мне прекрасные жилетки, рубахи, размахайки всякие, причем и замечательные концертные из дорогого материала.

У нас два взрослых сына: Саша и Ваня. Они как-то просто выбрали свои профессии — старший пошел по стопам деда в архитекторы, а младший — по моим. Сыновья совсем разные. Саша более закрытый, он технарь, разбирается в компьютере, Ваня с детства располагал людей. Помню, Маша с ним ходила на Тишинский рынок, он в трехлетнем возрасте прекрасно выбирал, к примеру, квашеную капусту, общался с продавцами, которые сами потом советовали, какую лучше купить. Отлично ладил со всеми родственниками.

Я даже не понял, когда он решил, что станет актером. Просто шел к этому. Но, кажется, другого пути не было, потому что учился Ваня, как и я, плохо. Его снимали в какой-то рекламе, потом он сыграл у Карена Шахназарова в небольшой роли, дальше выходил на сцену МХАТа, когда я там служил. Постепенно стало понятно, что другого пути нет. Конечно, он сегодня состоялся, горжусь, с большим удовольствием смотрю его работы.

У него большая семья — три дочки. Дуня, старшая, уже в восьмом классе, Вера пошла в первый в этом году, а Лизе всего два года. К слову, Дуня сыграла главную роль в фильме режиссера Ольги Беляевой «Опасные каникулы», исполнила замечательно, даже премию какую-то получила. Но она не любит актерство, ей эта профессия не нравится. Может, с возрастом изменит свое мнение. А Вера прекрасно танцует, занимается спортивной гимнастикой, делает успехи, ее очень любит тренер. Ну а маленькая Лиза просто балуется, что-то бормочет и радует нас.

Старший сын тоже женат, но детей у него пока нет, всему свое время. Так что ждем еще внуков. В самоизоляции вместе с сыновьями и их семьями жили у нас — счастье.

Четыре года назад Дуня потребовала, чтобы ей на день рождения подарили собаку. Ваня купил ей вельштерьера — такого маленького эрдельтерьера. Дуня погуляла с ней недельку, а потом… Утром перед школой спать хочется, вечером одну на улице не отпустят, короче, Матильда плавно перекочевала жить к нам с Машей.

Рядом с нами протекает шикарная река Ока — красота! Минуты отдыха люблю проводить на участке, у нас есть жаровня, разжигаю ее и любуюсь на огонь. Кого-то успокаивает вода, а меня — пламя, неважно, в холодную или плохую погоду, главное — чтобы с неба не текло. Люблю покосить или дрова поколоть, все делаю на воздухе, хотя в нашем подвале есть отличное место для работы. На участке поют птицы, рядом лес — все то, чего нет в городе.